Проект "Вервольф" - Страница 60

Я быстро перетащил взрывчатку на дно нашей вагонетки, откуда заранее выбросил тряпки и прочий хлам. Туда же положил лопату — вдруг пригодится — и отправился с Марикой в путешествие.

Тоннель шёл с небольшим наклоном, но чем дальше мы продвигались, тем сильнее становился уклон. Вагонетка быстро набрала ход и теперь мчалась, дробно стуча колёсами по рельсам. Холодный ветер свистел в ушах, трепал волосы, норовил залезть под шинель. Марика, съёжившись, сидела, обхватив колени руками. Я обнял её, прижал к себе, чтобы хоть как-то согреть.

Не знаю как, но я снова оказался в мире со странными ореолами вокруг предметов и таинственными знаками на стенах. Оказывается, здесь даже люди выглядели иначе: Марика буквально светилась изнутри, от неё исходило такое яркое сияние, что я прикрыл глаза и чуть не вскрикнул от удивления — ладонь была объята голубоватым пламенем.

Я посмотрел на вторую руку. Её также лизал холодный огонь. Интересно, а голова моя тоже пылает, как факел, или эти спецэффекты только для рук? Эх, ну почему в реальной жизни нельзя сделать, как в компьютерной игре? Вот жамкнул бы сейчас кнопку — и на тебе: вид от третьего лица. И сверху, и сбоку, и кругом провернуть, а для особо фанатичных, чтоб ещё и снизу посмотреть можно было. Взгляд из подземелья. Ага!

Всегда поражался тому, как приходят в голову мысли. Умные годами ждёшь и дождаться не можешь: они, видно, все по высоколобым мужам разбрелись, в очередь там стоят, а дурные — так аж наперегонки лезут. Иной раз не успеваешь от них отбрыкиваться, такое нашествие устроят.

Вот и сейчас взбрела мне одна мыслишка. Ну, я руку-то вперёд вытянул, сделал пальцами замысловатый жест и ляпнул первое, что на ум пришло: какую-то хрень на непонятном языке.

Из ладони с шипением вырвался шар белого пламени, помчался кометой, щедро сыпая искрами и волоча за собой дымный хвост. Пролетев сотню метров, фаербол взорвался фейерверком. На месте взрыва в воздухе сразу появилась воронка. Переливаясь неоновыми цветами, она непрерывно вращалась, образуя что-то вроде тоннеля.

Я взобрался на край несущейся на полном ходу вагонетки, подождал, когда до странного явления останется пара метров, оттолкнулся и прыгнул в центр портала.

Едва я влетел в раструб воронки, за спиной раздался оглушительный хлопок. Я оглянулся, но ничего не увидел, кроме стремительно смыкающихся стенок «червоточины».

Полёт длился недолго: секунд тридцать, может чуть больше. Неожиданно впереди забрезжил яркий свет. Он прорывался сквозь узкую вертикальную щель. «Кошачий зрачок» с каждым мгновением расширялся, пока не превратился в идеально круглое отверстие.

Я вылетел из него со скоростью пули и сразу ощутил упругое сопротивление. Воздух вокруг меня настолько сгустился, что я почти мгновенно потерял импульс и завис посреди огромного зала. Впрочем, довольно скоро я начал быстро двигаться к гранитному полу.

Стрельчатые окна с цветными витражами пропускали достаточно рассеянного света, и я вертел головой, чтобы лучше разглядеть детали готической архитектуры. Два ряда высоченных восьмиугольных колонн шли вдоль всего помещения, за ними просматривались каменные кружева стен, статуи уродливых химер и горгулий. Каждую колонну венчал пучок нервюр, чьи ребристые звёзды едва угадывались в сером полумраке свода. В конце зала, в кругу жертвенных светильников, возвышался алтарь. В золотых чашах полыхало чадное пламя, отбрасывая длинные тени от собравшихся вокруг святилища людей в длинных сутанах с надвинутыми на глаза капюшонами.

Склонив головы к тесно сжатым ладоням, фигуры мерно покачивались, читая нараспев не то молитвы, не то заклинания. Я не различал слов, а слышал только змеиный шёпот, который нарастал с каждой секундой. При этом тёмно-фиолетовые, почти чёрные, тени этих людей, становясь всё больше, скручивались в тугие жгуты и тянулись к алтарю.

В центре гранитного жертвенника лежал небольшой предмет. Какой-то внутренний голос подсказал мне, что это найденный Валленштайном артефакт, и я до рези в глазах стал всматриваться в камень, спрятавшись за ближайшей к алтарю колонной.

Сначала ничего не происходило, но вот из камня вырвались маленькие язычки чёрного пламени. Со временем они превратились в высокую тёмную фигуру: козлиные ноги, круто загнутые к горбатой спине рога, длинные руки вздуваются чудовищными буграми мышц, суставчатые пальцы загнулись крюками и заканчиваются острыми когтями.

Голоса людей усилились, шёпот перешёл в крик. Теперь слова звенящими стрелами уносились к потолку и бились там подобно мухам, влипшим в паутину. С каждым затухшим отзвуком тьма в соборе сгущалась, пока не стала такой плотной, что её можно было попробовать на ощупь. Мрак над рогатой головой собрался в тяжёлые тучи; подсвеченные изнутри частыми сполохами молний, они водили над козлоногой тенью дьявольскую карусель.

Почти все адепты неведомого бога забились в конвульсиях и только один, что стоял ко мне спиной, сохранял спокойствие. Подняв обе руки, он выкрикнул короткое и хлёсткое, как удар хлыста, заклинание.

Тень обрела плоть, с оглушительным рыком спрыгнула с алтаря. Топая копытами, бросилась к человеку, сорвала когтистой лапой капюшон, рассыпав по плечам гриву рыжих волос. Чуть позже на пол соскользнул плащ, обнажив женское тело.

Адепты по-прежнему выли заклинания, склонив головы к сцепленным в замок ладоням. Демон одной рукой обнял женщину за талию, другой накрыл её грудь и припал к шее. Незнакомка страстно вскрикнула, запрокинула голову, и я чуть не обомлел, узнав в ней Сванхильду.